Можно ли сохранить в себе доброту, отзывчивость и сострадание, достигнув больших высот в медицинской науке? Как расставляет приоритеты женщина-изобретатель и мама двоих сыновей? От чего может расплакаться врач-онколог?  Об этом и многом другом — наш разговор с профессором, доктором медицинских наук, директором института персонализированной онкологии Сеченовского Университета, лауреатом премии Правительства РФ в области науки и техники, автором пяти изобретений Мариной Секачевой.

Марина Игоревна, вы закончили Первый МГМУ им. И.М. Сеченова и получили диплом терапевта,  почему ушли в онкологию, на мой взгляд, абсолютно мужскую специализацию?

Онкология меня привлекла в момент своего чрезвычайно бурного развития. Вот уже 15 лет я занимаюсь химиотерапией, кстати, относительно женским направлением в онкологии. А полученный опыт врача-терапевта помогает мне  диагностировать побочные эффекты противоопухолевых препаратов, быстрее с ними справляться. Так что мои пациенты только  выиграли от того, что я когда-то была терапевтом.

Помимо врачебной деятельности вы серьезно занимаетесь наукой. От лабораторных открытий до их практического применения, сколько проходит времени?

В онкологии наука не оторвалась от практики. Лабораторные открытия практически моментально переходят в клиническую работу. К примеру, в 2018 году за открытие иммуноонкологических препаратов была присуждена Нобелевская премия, а мы уже этими препаратами лечим пациентов. Кстати, наш Институт персонализированной онкологии  Сеченовского Университета занимается тем, чтобы данные из научных лабораторий бесшумно перетекали в клиническую практику и пациенты пользовались самыми последними достижениями медицинской науки.

Как изменилась сама онкология, в частности,  химиотерапия, за то время, что вы в ней работаете? 

За эти годы произошел настоящий прорыв в терапевтическом лечении онкологических заболеваний. С каждым днем появляется все больше и больше противоопухолевых лекарств. Еще недавно врачи могли использовать лишь единичные токсичные препараты с очень узким терапевтическим окном, сейчас,  в течение лишь одного квартала, регистрируются до десяти новых наименований. Если раньше противоопухолевая терапия была тождественно равна  химиотерапии, то сейчас она раскладывается на химио-, таргетную, иммуноонкологическую. Сама химиотерапия существенных изменений не претерпела, по-прежнему используются токсические препараты, но сейчас она назначается в соединении или даже заменяется таргетной или иммуноонкологической.

Развитие фармацевтической онкологии отразилось на  персонализированной медицине, о которой сейчас говорят даже бабушки на скамейках?

Лечить персонально и целенаправленно – это далеко не новый тренд в онкологии и в медицине тоже. В онкологии есть несколько классов препаратов, которые требуют индивидуального назначения. Прежде всего – это иммуноонкологические лекарственные средства. Они помогают нашей собственной иммунной системе распознать опухоль и уничтожать ее или, по крайней мере, массивно ей противодействовать. Другой класс –  таргетные препараты, их подбирают в зависимости от генетических изменений в опухоли. Сначала  исследуется генетический профиль опухоли, затем под генетический профиль подбирается препарат. Так что можно сказать, что у персонализированной медицины большие возможности.

При таком развитии медицины есть ли тенденция к снижению онкозаболеваний в нашей стране?

Честно говоря, я не ожидаю снижения заболеваемости. Причина проста: население стареет, а вероятность развития онкологии с возрастом  увеличивается и поэтому заболеваний будет больше. 

Возраст, как фактор риска мы вряд ли сможем исключить. Но есть еще питание, образ жизни, ранний скрининг, генетические тесты — могут ли они защитить от рака?

Курение, злоупотребление алкоголем, лишний вес, гиподинамия, стрессы – хорошо известные факторы риска онкологических заболеваний, они сбивают нашу собственную иммунную систему, которая ежедневно борется с опухолями и  не позволяют ей эффективно работать.


К примеру, маммография способна выявить рак молочной железы на той стадии, когда можно прооперироваться и жить в прежнем режиме.  Эти меры, конечно не панацея от рака, но если их соблюдать, можно уменьшить риск возникновения онкологических заболеваний и даже спасти себя от них.

И все-таки, диагноз рак, по-прежнему звучит, как приговор…

Я уверена, что в ближайшее время онкология перестанет быть приговором. Современные возможности ранней диагностики, хирургических модифицированных манипуляций, лучевой и противоопухолевой терапии, позволяют бороться с заболеванием и бороться успешно. Переболевших раком и  выживших пациентов становится все больше и больше. Это факт. И я уверена, что в ближайшее время онкология будет заболеванием, которым можно переболеть и выздороветь, но не умереть. 

У  Чехова есть фраза «Ни одна специальность не приносит порой столько моральных переживаний, как врачебная». Вы согласны с ней?

Чехова поправлять не решусь. И не только в этой фразе. Сравнивать с другими специальностями не могу, поскольку всю жизнь занималась только врачеванием. Наша специальность настраивает на философские рассуждения, требует сопереживания, не позволяет оставаться равнодушным к человеческому горю. А нам приходится сталкиваться именно с горем пациентов и их родственников. Но есть и оборотная сторона нашей работы, позитивная.

Что вас может довести до слез?

Признаться, с возрастом я стала плакать реже. Но всегда, даже если я этому сопротивляюсь, все равно не могу сдержать слезы, когда вижу больного ребенка. Не могу без слез видеть страдания его мамы.

Возвращаясь с работы домой, вам хочется поделиться с родными переживаниями или все чувства остаются за дверью клиники?

Мне в этом плане повезло, у меня хорошая семья, двое замечательных сыновей. Муж, он тоже врач, меня очень хорошо понимает и поддерживает в личной жизни, и в профессиональной. Мы всегда обсуждаем происходящее, и наши дети слышат разговоры о том, как  важно помогать людям, проявлять участие и сердечность. Надеюсь, они примут наши представления о человечности  и пойдут по нашим стопам.

Недавно ваш портрет был представлен на фотовыставке «Женщины-изобретатели» на Гоголевском бульваре. Что сказали сыновья, увидев маму?

Младший сказал, что мама очень красивая (смеется), старший был подготовлен, и, тем не менее, когда прочел все то, что там обо мне написано, удивился. Я никогда не раскрывала детям свой научный путь в деталях, о  достижениях не рассказывала. Я для них, прежде всего, мама, чему бесконечно счастлива. И мне кажется, гораздо важнее привить сыновьям  человеческие качества. А фотовыставка лишь раскрыла меня в их глазах, как ученого. Теперь они понимают, куда и зачем я спешу каждое утро.



Сыновья проявляют интерес к медицине?

Младший сын, ему семь лет, и он с большим уважением говорит о врачах. Старший сын уже определился с профессией, он хочет быть врачом и станет учиться в предуниверсарии Сеченовского Университета. 

Вы удивительным образом сочетаете большую научную работу и материнство. Между этими двумя важными  ипостасями есть ли время на культурный отдых?

Я очень люблю театр, мне нравится открывать для себя новые культурные места, в том числе и европейские музеи.  С большим удовольствием посещаю картинные галереи, потому что от каждого полотна идет определенная энергия, которая благотворно на меня действует. Стараюсь много читать. Владея четырьмя иностранными языками, многие произведения читаю на языке оригинала, это дает подпитку для расширения  познания той или иной страны, того или иного народа. Ведь через язык лучше понимаешь культуру и менталитет нации.

Для многих женщин лучшее время для себя – это шопинг? А вы устраиваете походы по магазинам?

Я не большая любительница шопинга, для меня это скорее работа. Если у меня плохое настроение, я скорее пойду в театр или в парк, нежели в торговый центр. Но у меня большая семья и есть необходимость делать покупки для своих детей, мужа, для мамы с папой, ну и, как истинная женщина, себя я тоже не забываю.

Марина Игоревна, какое у вас жизненное правило?

У Михаила Булгакова есть фраза «Правду говорить легко и приятно» для меня она стала правилом жизни. И я стараюсь этому правилу не изменять.