Весной ноты белых цветов в аромате особенно желанны. Они пробуждают чувственность и дополняют витающую в природе эротичность. Парфюмерный эксперт Оксана Зайцева раскрывает сущность этих «страстных» ингредиентов.
Волшебные и притягательные белые цветы
Когда я вижу в пирамиде парфюма жасмин, туберозу, гардению, ландыш, фрезию, лилию, белую акацию в различных вариантах сочетания, то для меня это немедленный сигнал к действию — срочно послушать аромат! Описание пирамиды Jour d’Hermes Absolu от Hermès с белыми цветами я прочла во время рейса в Москву — мне вдруг показалось, что самолет слишком медленно летит, так мне хотелось его поскорее послушать! Дело в том, что «дыхание» белых цветов завораживает: достаточно одной капли духов, чтобы эйфория охватила вас, обогатила сиянием чистоты белого цвета, медленно осыпая шелковыми лепестками вашу кожу. Так нежно и ласково, что вы и не заметите, как окажетесь в объятиях… счастья. Так ароматы белых цветов действуют и на мужчин. Почти наркотически, не давая возможности соображать и что-то анализировать.Кстати, ходит слух, что именно из-за этого свойства одна регулирующая парфюмерное производство мировая компания собирается поставить вопрос о запрете ввода в парфюмерные композиции… жасмина! Вообще! Но мы понимаем, что это нереально, иначе пришлось бы снять с производства 80 % ароматов всех марок мира.
Входящая в эфирные масла белых цветов молекула индола и впрямь творит чудеса: она присутствует в человеческом секрете, а в составе духов на подсознательном уровне будит животные чувства. Максимальная концентрация этого компонента выявлена у отдельного вида жасмина — «жасмина-самбак» из Грасса (Франция), килограмм абсолюта которого стоит в четыре раза дороже золота. Именно его в ударной дозе ввел в свою парфюмерную композицию H The Exclusive Parfum Roja Dove «для особо пылких клиентов». И не прогадал — несмотря на стоимость, аромат просто сносили с прилавков лондонского магазина, где он продавался.
Душистые и тягучие белые цветы
Жасминовый бархат ночи, будь он из Марокко, Грасса или Андалузии, впитывался в паутину мировых шедевров парфюмерии, начиная с Chanel №5. Входя в сговор с другими белыми цветами, жасмин почти шепотом рассказывает по ночам, как Шахерезада, сказы о невозможности сопротивляться его притяжению — этому нежно-сладкому и душисто-тягучему сливочному аккорду с прохладными капельками росы на фоне восходящего солнца.Плотные и теплые белые цветы
В плохую погоду белые цветы спасают от серости бытия. Они могут окружить обладателя парфюма своим теплом, как это произошло со мной прошлой осенью. В этот день в Москве на придорожных электронных табло около показателя «влажность» стояла цифра 100 %… Действительно, утренний осенний туман днем сменился мелко моросящим холодным дождиком, вконец «допитывающим» водой воздух. Именно в такое время мне и попался в магазине аромат Bloom от Gucci. Плотный, насыщенный, он очаровал меня силой своего звучания. Этому аромату удалось «перекричать» ту промозглую погоду за окном бутика и подарить мне то самое ощущение, которое считывалось на лицах проходящих мимо людей, — мечту оказаться в теплой квартире под пушистым пледом!В аромате нет, как в классической пирамиде, верхних нот, поэтому он после нанесения раскрывается мгновенно. Я сразу оказалась во власти вихря белых цветов — туберозы и жасмина, лежащих в сердце парфюма. Не знаю почему, но он вызывал у меня в сознании слова «дорогой», «богатый», «вечерний». Конечно, в микронанесении его можно носить и днем. Но все же истинное волшебство начинается вечером, что и задумано самой природой белых цветов: свою силу их запах проявляет именно в сумерках или ранним-ранним утром, когда прохладный свет только пробивается сквозь ночной занавес…
Bloom, скорее всего, не обладает теми переливами постепенной игры в раскрытии, как некоторые подобные ему нишевые ароматы. Но испанскому парфюмеру Alberto Morillas удалось создать если не прорыв в парфюмерной линейке Gucci, то точно выделяющийся из общего ряда парфюм. Может быть, это был с его стороны даже рискованный шаг, который не все смогут оценить. Ведь этот плотнокремовый аромат уж точно не для всех: его надо уметь носить, а значит, понимать его двойственную природу. Спрятаться в Bloom от окружающих его обладателю точно не удастся. Он — для уверенных в себе.
Для особенного случая белые цветы
Многие женщины сегодня забыли, как выглядят в вечернем платье: нет времени, нет повода или попросту мужчины, достойного сопровождать на мероприятие. Но бывают ситуации, когда аромат диктует: купи платье, достань украшения, прими приглашение и будь неотразима! Как мы любим таких «диктаторов», которые будят в нас женственность. Вот и аромат Perle Rare от Panouge — сама элегантность, в котором жасмин и белый османтус делают даму обреченно красивой. Резкий старт может сбить с ног кого угодно без предисловия и игры цитрусовых, которые там тоже есть. А вот так, ярко и без приторной сладости, но с заявлением на прямую спину, загадочный взгляд, неторопливую походку в платье с глубоким вырезом на спине. Я бы именно сюда нанесла аромат, а вернее, попросила бы сделать это своего спутника. Туда, куда будут прикованы взгляды всех мужчин.Композиции вне времени
Белоцветный букет гармонично вписывается во многие парфюмерные композиции, в том числе и фруктовые, древесные, влажно-зеленые, мускусные. Как бархатисто-глубокий аромат La Panthere Etincelante от Cartier, где величественный цветок гардения укутывает свои лепестки в покрывало из дубового мха. Медовое благоухание создает созвездие белых цветов в шедевре конца XX века — Poeme от Lancôme, где фрезия, флердоранж, пленительный жасмин на горячей зелени листвы создают почти порочные связи, попадая на кожу. Этот аромат вне времени и напоминает счастливую женщину, которую одарили шикарным букетом цветов без повода, просто так!Мускус способен в несколько раз усилить красоту белых цветов, сообщая парфюмерному произведению очень личное и чувственное звучание. Так произошло и в аромате Narsico от Narciso Rodriguez, чей невероятно сексуальный шлейф чуть опьяняет, чуть дезориентирует и заставляет улавливать чувственность сердечных нот парфюма из жасмина и белой гардении почти на уровне пульсирующих ударов настоящего сердца.