Ее блоги в «Инстаграме» читают школьницы, жены олигархов и ведущие экономисты, а комментарии печатает российский топ-глянец. Как Екатерина Духина стала востребованным адвокатом, ведущим дела в России и за рубежом, кого защищает и есть ли у нее табу?
О выборе профессии
Мои родители были хорошо обеспеченны, но воспитывали нас в строгости. А мне хотелось иметь платье, сумку и множество других красивых вещей, которые стоили немалых денег. Отсюда родилось желание стать экономически независимой. Вообще, кого-то просить не в моем характере. Так что любовь к красоте и свободе стала стимулом движения в профессию и к успешности в целом. Кстати, профессия адвоката сама по себе очень стильная и красивая. Посмотрите, как видит адвокатов кинематограф: красивый мужчина или женщина в элегантном костюме входит в архитектурно идеально построенное здание суда. Поэтому я редкий пример человека, который по-настоящему любит свою работу, а также все, что с ней связано, всю внешнюю и внутреннюю атрибутику. Ну и, конечно, то, что она дает мне возможность зарабатывать и окружать себя красотой.
О характере
Моя подруга часто повторяет одну и ту же фразу: «Человека видно в песочнице», то есть все, что мы собой представляем, — это гены. У меня в равной мере гены мамы и папы. От них мне передалась любовь к искусству, архитектуре. И хоть я нарушила традицию семьи и не пошла учиться в МАРХИ, обожаю вносить существенную лепту в дизайн всех своих помещений: офисов, квартир, домов. Успех моей адвокатской практики, безусловно, предопределен силой воли и определенными чертами характера — упрямством и любопытством. Барышня-цветок, вероятно, адвокатом быть может, но вряд ли успешным.У меня есть замечательная история из тех времен, когда я была начинающим адвокатом. Ко мне пришла барышня получить консультацию о разводе, вернее, как наказать выгнавшего ее из дома мужа. Сама она, приехав из глубинки, быстро очаровала московского олигарха. Вышла замуж, а через месяц он застукал ее с любовником-садовником. Его выкинул из окна, ее выгнал из дома. На встречу со мной она опоздала на два часа, и я, выслушав ее историю, зачем-то спросила: «Скажите, а почему именно садовник?»
И в ответ услышала фразу, которую запомнила на всю оставшуюся жизнь: «Потому что, Екатерина, есть женщины, как я, — чтобы цвести. А есть, как вы, — чтобы работать». Вывод такой: история садовника и Розы совсем не моя.
О карьере
Я достигла вершины карьерного роста, когда сдала экзамен на адвоката, мне выдали удостоверение, внесли в реестр, и я получила право выступать в судах. Адвокат и карьера — это вещи несовместимые, нам просто некуда двигаться по карьерной лестнице. Поэтому я своей планки достигла уже в 21 год.А вот адвокатская практика — совсем другое дело. Это бизнес по защите, а в отдельных случаях даже по спасению людей. Для успеха тут важен опыт, профессионализм в сочетании с известностью твоего имени или просто рекомендациями людей, которым я помогла.
Никакой особенной рекламы в Instagram или «Фейсбуке» я не делаю. Успешность моего блога держится на реальных делах, которые я веду, на полезных советах и рекомендациях, которых нигде больше не найдешь, ну и, конечно же, на моем особенном отношении к жизни.
Об учебе в России и Америке
Я училась в Москве и Калифорнии. Системы обучения отличаются очень сильно: у них процесс гораздо свободнее — меньшее экзаменов и гораздо больше практики, чем у нас. У нас прослушал курс лекций — сдаешь экзамен на закрепление материала. Там такого нет. Ты сам несешь ответственность за свои знания. Не закрепил полученную информацию — твои проблемы, просто не сможешь развиваться дальше так же успешно.С самого первого курса в Штатах начинается практика. Это крайне полезная вещь, потому что азбучные истины, которые преподают у нас, и то, что происходит на самом деле в судах, — это две большие разницы. Часы практики, в том числе в суде Сан-Диего, дали мне понимание, как вести дела, опираясь на что-то реальное. При этом нельзя сказать, что их система превосходит нашу, — огрехи есть и в той и другой. Американская система узкопрофильная. Хочешь быть цивилистом — учишь гражданское право от и до. У нас, даже если ты выбираешь дипломную работу по определенному предмету, все-равно на том же уровне сдаешь и уголовное, и налоговое, и трудовое, и земельное право. С моей точки зрения, адвокат не может быть узким специалистом, слишком много аспектов порой необходимо проанализировать, чтобы составить эффективную стратегию. Допустим при разводе, разделе имущества, определении порядка в воспитании детей тут же встают налоговые вопросы, вопросы наследства или валютного законодательства. Если адвокат не может во всем этом разобраться, тогда до свидания, клиент пойдет к кому-то еще. А если привлекать профильных специалистов, получается слишком большая команда экспертов для зала суда. Это не может понравиться клиенту и не всегда является эффективным способом для быстрого решения его вопроса.
Я считаю, если у тебя есть мозг, позволивший тебе получить высшее юридическое образование, ты сможешь разобраться в любом правовом вопросе. Справочные системы и, как это ни смешно, форумы и социальные сети юному юристу всегда в помощь. Стать докой и профилироваться в каком-то одном вопросе — это путь в никуда, учитывая сегодняшний рынок.
Об искусственном интеллекте и присяжных
В американских судах появился интересный нюанс — использование нейронных сетей. Искусственный интеллект все чаще и чаще помогает судье принять решение по делу, когда речь идет об избрании меры пресечения, например.Когда впервые с этим сталкиваешься, выпадаешь в полнейший астрал: что с этим делать, когда у тебя навык face to face и когда определяющее значение по делу имеет человеческий фактор? Ты все время думаешь, понравился ли твой клиент судье или не понравился, понравился ли ты сам судье или не понравился, говоришь с ним на одном языке или нет, — все это важно для успешного решения вопроса. А в случае когда на стражу закона выходит нейронная сеть, ей абсолютно все равно, какого цвета твое платье и как грамотно ты умеешь преподнести материал в зале суда.
Нам в России, безусловно, до этого еще не близко, но это однозначно станет нашим настоящим в какой-то момент. И тут главное — успеть перестроиться. Уверена, что мой мозг поможет мне найти возможность очаровать даже искусственный интеллект в мантии. Ведь главное — это упрямство, любопытство и вера в себя.
Кстати, еще одно отличие систем: судья в Америке не назначается, а избирается, а чтобы избраться, нужно, чтобы за тебя проголосовали, а перед этим проспонсировали твою избирательную кампанию. Где уж тут говорить о независимости? На мой взгляд, наша система, когда все судьи назначаются президентом, более прозрачна в этом смысле.
О деле № 1
Первая моя подзащитная — удивительная барышня 80 лет, Екатерина Владимировна, была очень глубоким человеком и настоящей аристократкой. Она разводилась с 90-летним мужем, профессором МГУ, который ушел к домработнице из Украины 56 лет от роду. На мое предложение: «Давайте сейчас все поделим!» — она просто попросила: «Катенька, отдайте ему все, что он захочет. А я буду теперь по-настоящему счастлива. Мне давно делал предложение один человек из моего прошлого, но я была верной женой и не соглашалась. Теперь я его приму». Это отношение к жизни во мне что-то перевернуло, и с того момента я считаю, что если после развода ты счастлив, значит все будет хорошо. А если в кровавой битве у кого-то что-то урвать, ничего хорошего больше в жизни не будет. Важно соблюдать энергетический баланс.О харассменте
Что такое харассмент? Это когда человек, зависящий от другого человека, ставится в крайне неудобное психологическое, нравственное и даже физическое положение, при этом он чувствует боль, стыд, страх, словом, всю линейку негативных чувств. Это самое простое объяснение того, что происходит. Если вы возьмете любую большую организацию в России, харассмент там встречается в 50 % случаев. За исключением крупных международных компаний, где сотрудники в большей степени защищены внутренними правилами и достаточно строгими кодексами поведения.В российском законодательстве понятие «харассмент» отсутствует. Поэтому и доказать его крайне сложно. Кроме того, дисбаланс несвободных мужчин и свободных женщин в значительной степени увеличивает лояльность и терпимость последних. А мужчины подобное поведение считают поводом двигаться дальше. «Слушай, ну я тебя в прошлом месяце три раза красавицей назвал, почему ты не хочешь пойти со мной поужинать?» Доказать в суде, что это и есть факт домогательства, практически невозможно, особенно если не было прямых угроз к насилию или попытки изнасилования.
Другая весьма распространенная форма харассмента — дискриминация в отношении беременных женщин. Некоторые руководители не желают держать их в штате в связи с необходимостью выплат и соблюдения декретных гарантий. Будущих мам вынуждают уволиться, оказывая на них серьезное моральное давление. Здесь позиция женщины защищена Трудовым кодексом, поэтому работодатель легче идет на уступки при настойчивости будущей матери.
О лучшем процессе
Это был прекрасный процесс, описанный во всех хрониках: иск Федеральной таможенной службы России к Bank of New York по факту легализации и отмывания огромных сумм денежных средств. Дело слушалось в арбитраже в Москве, при этом мы буквально заставили судью изучать американский свод законов RICO, и судья была вынуждена вести процесс с оглядкой на чужое законодательство. Процесс шел около года, в суд приезжал бывший генеральный прокурор США. В результате стороны договорились, и Российская сторона получила денежное возмещение.Дело было для меня знаменательным еще и тем, что в конце процесса я была на последних месяцах беременности и при этом замечательно справлялась со своей задачей.
О табу в профессии
Я никогда не берусь за дела, связанные с педофилией, если есть тому подтверждение, а оно, к сожалению, бывает. Но это не значит, что я не возьмусь защищать человека, которого попросту оклеветали. За последние три года бывшие жены часто использовали эту тему как инструмент шантажа, а для обвиняемого в таком случае начинается абсолютный ад, даже если факты не находят никакого подтверждения. Ложечки, как говорится, нашлись, а осадок остался. Сейчас это явление, слава богу, сходит на нет.Еще я не веду дел, связанных с тяжкими преступлениями, просто потому, что мужчины с ними справляются лучше. Работа с клиентом в тюрьме, учитывая нашу систему, — не женское дело. Это лично моя точка зрения.
