Олеся Железняк: «Любите друг друга»

На фотосессию для нашего журнала в Санкт-Петербург Олеся Железняк приехала с младшим сыном Фомой. Сразу после съемки она играла спектакль для зрителей Северной столицы. Ее график расписан так далеко вперед‚ что интервью удалось взять почти полгода спустя уже в Москве‚ перед премьерой в «Ленкоме». Талантливая‚ актриса от Бога‚ излучающая истинную красоту женщина‚ мама четверых детей — Олеся Железняк рассказала читательницам «К&З»‚ как просто быть счастливой.

Екатерина Фадеева («Красота & Здоровье»): Олеся, у вас сегодня премьерный спектакль — «Дона Флор и два ее мужа». Расскажите об этой постановке.
Олеся Железняк: Это спектакль премьерный, но я в него «ввелась». Ужасно волнуюсь! Потому что одно дело, когда долго репетируешь, тобой на сцене все обжито, а когда вводишься и роль большая, мне все время кажется, что я что-то перепутаю — не там выйду, не то скажу…

«К&З»: После первых репетиций спектакля «Варвар и еретик», в который вас пригласил ваш художественный руководитель Марк Анатольевич Захаров на втором курсе ГИТИСа, вы настолько нервничали, что оказались в стационаре института геронтологии с диагнозом «истощение органов». И после этого вернулись на сцену...
О. Ж.: В институте я была очень стеснительной и застенчивой, зависела от любого мнения, и в принципе сейчас я тоже человек мнительный, закомплексованный. (Задумывается.) Почему хорошие актеры, только вы не подумайте, я не про себя говорю, — обычно люди в себе неуверенные, зажатые? Потому что сцена дает им возможность жить такой жизнью, где они смелые, все из себя «крутышки». (Улыбается.) Люди, изначально свободные и гармоничные, редко идут в артисты, им не надо ни себе, ни кому-то что-либо доказывать.
Я на сцене каждый раз преодолеваю себя, свои комплексы — делаю усилия, тружусь. И это здорово! К тому же у меня есть прекрасное свойство — я быстро все забываю. В том числе и стрессы. Наверное, так природой устроено, и это очень по-женски. До сих пор волнуюсь перед каждым выходом, потом, когда стою на поклоне, думаю: «Господи, какое счастье, что все закончилось», а завтра снова играю спектакль. (Улыбается.)

«К&З»: В интервью вы часто говорите, что вам предлагают не те роли, которых хотелось. В каких ролях себя видите?
О. Ж.: Я говорю так скорее про кино. В театре как раз играю разные и большие роли — Тамару в «Пяти вечерах», Клару в «Визите дамы» по трагикомедии Дюрренматта, Варю в «Вишневом саде» Чехова. А в кино меня, к сожалению, видят всегда в комедийных ролях. И режиссерам даже не приходит в голову, что у меня может быть другое амплуа. Я мечтаю сняться в фильмах про вой­ну или сыграть женщину прекрасную, интересную… Мне как-то Таня Догилева сказала: «Олеся, ты героиня прерафаэлитов, — я так задумалась, забыла, кто такие прерафаэлиты (улыбается), — вот тебе надо играть пьесы Шекспира». И действительно, я бы хотела играть его и комедии, и трагедии. Другой жанр, другие возможности для актера раскрыть себя...
Раньше переживала из-за этого, сейчас смирилась — значит, вот так. Если бы меня снимали в разных ролях, это было бы приятно исключительно моей гордыне, я бы сказала себе: вот я такая крутая — играю разные роли. Ну не играю я разные роли. Радуюсь тому, что есть. Потому что, слава Богу, у меня любимая работа, детки, муж. Может, в кино еще придет что-то.

«К&З»: У вас есть особенно любимые спектакли?
О. Ж.: На самом деле у меня никогда не бывает так, что приходишь и думаешь — ой, не люблю этот спектакль, быстрее бы его отыграть. Я люблю все свои спектакли.
Для артиста счастье быть востребованным, работать, играть, как бы ни было тяжело. А обычно, как правило, то густо, то пусто. То нет работы, то ее столько, что не продохнуть. Редко бывает, что все дозировано, к счастью или к сожалению. Помню, Олег Иванович Янковский мне говорил: «Ты знаешь, я думаю, раз шесть в месяц играть — хорошо для артиста. Больше бы и не хотел». У меня сейчас намного больше спектаклей. Я играю порой и по 30 спектаклей в месяц. И слава Богу, что так — пока есть силы. Тем более если играешь большую роль и тебе нравится, и ты делаешь это в свое удовольствие, после спектакля редко бываешь уставшей. Ты же не только отдаешь зрителям свою энергию, но и получаешь ее — происходит энергообмен. И в конце кажется, что и еще можешь сыграть. Уже потом, когда до дома доедешь, осознаешь, что все-таки устала. (Улыбается.)

«К&З»: В чем ваша миссия как актрисы?
О. Ж.: У меня нет никакой миссии. Мне, конечно, приятно, когда зрители подходят ко мне со словами благодарности. В такие моменты думаю: «Слава Богу, значит, все не зря, значит, кому-то это надо». Дарить радость, наполнять жизнь положительными эмоциями — вот в чем смысл.

«К&З»: В каких проектах вы задействованы в данный момент?
О. Ж.: В «Ленкоме» играю «Вишневый сад», «Ва-банк». Еще у меня много антреприз. Одна из премьерных — «День космонавтики». Приходите! (Улыбается.)
В кинопрокат в январе должен выйти новый фильм. Пока не могу сказать, какое точно у него будет название, — в нем несколько новелл, и у меня одна ново­годняя история про семью, очень теплая, с хорошим юмором. Я там мама главного героя, которого играет актер Ваня Добронравов. Еще в этой картине снимаются Наташа Щукина, Александр Назаров, Володя Тимофеев и Оля Лерман. Съемки у нас были такие веселые. (Улыбается.)

«К&З»: Вы мама четверых детей (Савелию 11 лет, Агафье — 8, Прохору — 4 года и Фоме — 1 год. — Прим. ред.) и при этом успешная, востребованная актриса. Как вам удается реализовывать себя в таких, по общепринятому мнению, взаимоисключающих сферах?
О. Ж.: Ой, тяжело, если честно. Просто на бегу все, конечно. Сначала с одним позанималась, потом со вторым, с третьим, четвертым. И к вечеру падаю с ног. (Смеется.)

«К&З»: Вы исключение из правил еще и в том, что ваш муж Спартак Сумченко — актер. Как правило, актерские браки считаются недолговечными. Вы вместе уже 15 лет. В чем, по-вашему, секрет счастливой семейной жизни?
О. Ж.: 15 лет! Даже не верится, что так долго. Секрет счастливой семейной жизни… Не знаю. (Задумывается.) Мне кажется, надо уступать друг другу, терпеть, и прощать, и любить. Если по таким законам строится семья, все будет хорошо. Хотя, конечно, бывает всякое. И нет идеальных людей — все ссорятся, у всех сталкиваются интересы. Но все равно, если есть любовь, — это самое главное. Важнее всего сберечь именно это чувство. Господь дает на это силы.

«К&З»: В институте у вас было много поклонников. Чем же вас покорил Спартак?
О. Ж.: Поклонников и правда было много. (Улыбается.) В молодости кажется, что чем сложнее человек, загадочнее, тем интереснее, привлекательнее. Но чем дольше живешь, смотришь по сторонам, тем больше понимаешь, что дороже простых вещей ничего нет. У меня муж прямолинейный — непростое качество, не очень удобное. Ведь жизнь так устроена, что где-то приходится промолчать, где-то сказать не то, что думаешь. Женщине в этом смысле проще — она плывет по течению и оплывает какие-то сучки, коряги. А мужчине сложно. Вот Спартак у меня прямолинейный, и я его за это и люблю, и жалею, и мне нравится, что он такой. Я бы не смогла быть с человеком, который бы врал даже в мелочах. Он не может врать ни в чем. Еще он порядочный, с чувством юмора, красивый. Я до сих пор смотрю на своего мужа и думаю, какой он у меня красивый. (Улыбается.)

«К&З»: Психологи утверждают, что женщина выбирает мужчину, похожего на ее отца. В вашем случае это так?
О. Ж.: У Спартака потрясающее чувство юмора — он прекрасно шутит, смешит меня часто, и этим действительно похож на моего папу. Даже когда мы с сестрами вспоминаем маму, папу — мне они всегда говорят, что я в папку пошла, его артистизм мне передался.

«К&З»: Расскажите о своих сестрах, семье…
О. Ж.: Для меня семья — самое важное в жизни. Пока были живы родители, я была совсем счастливым человеком — они давали мне такую опору, поддержку, жизненную силу. Помню, я дома никогда ничего не делала — не убиралась, посуду не мыла, даже постель не застилала. Мама растила меня в нежности, и сестры, они старше меня, ругали ее за то, что она меня балует. Они считали, что я вырасту такой белоручкой. Я вышла замуж и до сих пор с удовольствием делаю все по дому. Сестры мои только удивляются. (Улыбается.) Когда у меня есть возможность, люблю готовить — мне так приятно, когда меня хвалят, когда муж говорит, что я очень вкусно готовлю. Единственное, чему не научилась, — шить и вязать — вот это вообще не могу. Даже больше скажу: пуговицу не могу пришить, поэтому нашим детям пришивает пуговицы Спартак. (Смеется.)
Между прочим, в театральный институт я пошла благодаря своей старшей сестре Людмиле, она библиотекарь, а хотела быть артисткой, в самодеятельности участвовала. Я же сначала поступила в колледж культуры на отделение хореографии. Отучилась там два с половиной года, а потом решила поступать в ГИТИС — поступила туда не с первого, а со второго раза, на курс к Марку Анатольевичу Захарову.

«К&З»: Я знаю, что вы участвовали в конкурсе красоты в Японии…
О. Ж.: Как давно это было! (Смеется.) Я тогда гастролировала в составе труппы циркового кордебалета. В конкурсе красоты решила участвовать только из-за своего роста, мне сказали, что там все высокие. Красивой себя никогда не считала. Помню, в короткой юбочке прошла по подиуму. (Улыбается.) А что интересно, мне тогда дважды предложили сниматься в кино — даже звонили несколько раз. Я не откликнулась, потому что подумала: ну какое кино, я же не артистка. Сейчас думаю, вот, может, приняла бы тогда предложение — и раньше пришла в театральный институт.

      
«К&З»: По-вашему, красивая женщина — это какая?
О. Ж.: (Задумывается.) Красота — в свечении человека, в том, что он излучает. Неважно, худая ты или полная. Например, для меня Зоя Буряк, прекрасная питерская актриса, мы вместе играем в спектакле «Бестолочь», — женщина красоты невероятной! При этом она такая пампушечка, вся такая домашняя, теплая, уютная. Поэтому главное — когда человек живой и ничего из себя не строит, когда он естественный. Потому что на самом деле все люди красивые. Когда за пазухой камень, негативные эмоции отражаются на лице, и невозможно быть красивой. А открытый миру человек, с добром, всегда красив.

«К&З»: Вы выглядите моложе своих лет. Как вам это удается?
О. Ж.: Серьезно? (Смеется.) Спасибо! Может быть, из-за того, что я все время куда-то бегу, еду, лечу, играю — такая жизнь динамичная, нет никакого спокойствия. Честно говоря, я себя даже не оцениваю — молодо я выгляжу, не молодо — мне некогда. (Улыбается.)

«К&З»: Как восстанавливаете кожу после грима?
О. Ж.: Я грим не очень люблю и практически им не пользуюсь. Если роль требует, конечно, гримируюсь, но слегка. Даже когда играю Элизу Дулиттл в «Пигмалионе», только глаза крашу — и все. Когда снимаюсь в кино, прошу меня просто попудрить. В жизни совсем не крашусь. Честно говоря, и кремом никаким не пользуюсь. Косметолога у меня тоже нет. Ничего не делаю по уходу за собой, хотя уже надо.

«К&З»: И спа-про­цедуры не пробовали, массажи?
О. Ж.: Спа пробовала в Америке на съемках фильма «Любовь в большом городе» и была потрясена! Мы с подругой пришли в корейский спа-центр почти к открытию — часа на полтора-два, а провели там целый день, время летело незаметно! Вдарили по красоте, как говорится. (Улыбается.) Там было все-все. Массажи, обертывания, соляные пещеры, открытый бассейн с крутящимися напорами – лежишь, смотришь в голубое осеннее небо Нью-Йорка — струи тебя крутят-вертят, незабываемо! В зоне для отдыха — удобные диваны для сна, фрукты навалены горами… Я первый раз была в таком месте, может, это везде так. Когда вышла оттуда, в теле была такая удивительная легкость, что я побежала, и вот эти клены золотые вокруг... звоню Спартаку — рассказываю ему, как же тут здорово было, приятно. В Москве наверняка есть что-то похожее, вот дети подрастут, и я все-таки дойду до спа-центра.

«К&З»: Как вы приходили в форму после родов?
О. Ж.: Вот Фоме уже годик, а я все никак не могу прийти в форму. Он был немножко сложный малыш — я много пролежала на сохранении. Хочу фитнесом заняться, привести мышцы в тонус. Хотя у меня активные спектакли, в них движения присутствуют, но этого недостаточно. Я очень люблю танцы, занималась ими долго.

«К&З»: Вы же участвовали в ТВ-шоу «Ледниковый период — 2», почему бы теперь не попробовать себя, например, в проекте «Танцы со звездами»...
О. Ж.: Вы не поверите, вот как раз сейчас мне звонили и приглашали в «Танцы со звездами». Но, к сожалению, я не могу. У них по субботам эфиры, а я по субботам занята в спектакле — до марта у меня все расписано. Театральный график же раньше формируется. Так что, увы, придется отказаться. А так я бы с удовольствием!

«К&З»: Как обычно проводите свободное время? Что ­будете делать в рождественские праздники?
О. Ж.: Я все праздники работаю, играю спектакли. В выходные обычно всей семьей где-то гуляем, ездим куда-то вместе. Сейчас Спартак всем купил коньки — у нас планируется коллективный поход на каток.
Еще свободное время проводим за уроками, книжками, да за чтением, да за руганью. Пока всех не построишь. (Смеется.) Например, вчера пришла после репетиции и делала уроки по русскому языку с Агашей, она у нас во втором классе. Вдруг я увидела, что она пишет небрежно, не старается. И мне это всячески демонстрирует. Я ее один раз попросила, второй, а дальше даже не поняла, как это произошло, — взяла ручку и вот так стала чиркать в ее тетрадке. Это была какая-то резкая вспышка гнева, и когда после я увидела ее вопросительный взгляд, мне стало ужасно стыдно. Я опустила голову и думаю, как выйти из ситуации: заплакать, чтобы она не злилась на меня и поняла, что я тоже страдаю. Но слезы не пошли у меня вчера. Я замолчала — посмотрела на дочь внимательно, сделала долгую паузу и сказала: «Видишь, Агаша, до чего ты маму довела. Ты думаешь, мне теперь приятно — я сама страдаю». После этого мы быстро, буквально за 15 минут, сделали все уроки. Я вспыльчивая, но быстро отхожу.
Я вот думаю: как так дети успевают всегда идти на шаг впереди? Они настолько талантливы, каждый ребенок совершеннее родителей.

«К&З»: Какие у ваших детей таланты, к чему есть способности?
О. Ж.: Савелий у нас очень креативный, все время что-то придумывает, фантазирует и фонтанирует всякими идеями — мне кажется, он мог бы выбрать творческую профессию. Агаша рисует — ей очень нравится, она такая домашняя, мамина помощница. Прохор еще ищет себя. Да и Фома тоже. (Улыбается.)

«К&З»: Вы бы хотели, чтобы кто-то из ваших детей связал свою жизнь с актерской профессией?
О. Ж.: Если честно, я бы не хотела, чтобы кто-то из моих детей стал актером. Очень сложная профессия. Она прекрасная, когда ты востребован. Я счастливый человек, потому что занимаюсь тем, что мне нравится, но не хочу актерской доли для своих детей, потому что ты чрезмерно зависишь от чужого мнения — все время вибрируешь. Когда раньше слышала, как актеры говорят: «Я служу в театре», — думала, что это просто слова. А сейчас понимаю, это действительно служба — ты играешь тогда, когда тебе ставят спектакль. Болеешь, но все равно играешь. Не хочешь играть, а играешь. Это твоя обязанность, не можешь не делать этого, не лететь куда-то, не ехать. Я сейчас много гастролирую и думаю иногда: «Господи, как же мне хочется побыть дома с детьми!»

«К&З»: Что бы вы пожелали нашим читательницам?
О. Ж.: Хочу пожелать всем нам, чтобы не было вой­ны. Пусть будет мир во всем мире.