Актрисы Алена Яковлева и ее дочь Маша совершенно по-разному выглядят, думают и живут, но смеются одинаково — заразительно и беззаботно. Героини рассказали «К&З», верят ли они в принцев, какие бьюти-процедуры делают по утрам и почему считают свою профессию лучшей в мире.

О различиях

Алена: Я считаю, что мы с дочерью похожи, но у нас разная «масть». Маша более яркая. Когда смотришь на нас, может показаться, что мы совершенно разные: у меня круглые глаза, у нее миндалевидные, и так далее, сплошные противоположности. И все же общие черты у нас есть, просто заметны они в движении —  в облике, повадках, взгляде. Что касается характеров, то они у нас разные абсолютно. Конечно, в общечеловеческих вещах мы совпадаем, просто у нас единые моральные установки.

Мария: Мне очень часто говорят, что я похожа на маму, когда видят меня на сцене. Видимо, есть схожие манеры и повадки. Да и я сама замечаю, что, когда иду куда-то, где будут мамины знакомые, автоматически начинаю подстраиваться и становлюсь похожей на нее. Мама убеждена, что характеры у нас совершенно разные, но я уверена: на самом деле мы очень похожи. Просто я более закрытый человек, хотя и не всегда, а она открытая и эмоциональная. Там, где у нее правят эмоции, у меня работает разум.      

О любви

Алена: Если в юности веришь, что однажды прискачет некто идеальный на белом коне, то в пятьдесят с лишним лет принца ждать уже смешно. Я думаю, они существуют только в прекрасных сериалах, где мы с Машей снимаемся. Я всегда могла увлечься человеком, но никогда не строила иллюзий. Для меня приоритетом была профессия, возможно, поэтому у меня не так удачно сложилась личная жизнь. Никогда не занималась специальным «выстраиванием» отношений, я наслаждалась моментом и так же живу по сей день. Зато у меня так много интересных историй!

Мария: А я верю, что есть принц, просто он меня пока не нашел.

Алена: Вот он у тебя и будет. Годам к 50 найдет! (Смеется.)

О счастье

Мария: Я чувствую, что мне все дано, чтобы быть счастливой. Я не переживаю, если кажется, что чего-то не хватает: все придет со временем.

Алена: А я, к счастью, нахожусь в том благостном состоянии духа, когда уже перестаешь внутренне суетиться. До 50 лет еще идет внутренний поиск чего-то, а потом появляются другие приоритеты, хочется других ощущений. Это не значит, что устаешь от жизни, просто начинаешь относиться к ней философски.

О времени вместе

Алена: Мы живем вместе и стараемся много времени проводить вдвоем. Когда Маша была маленькая, для меня было святым делом вместе поехать на две недели в отпуск. Как бы ни было тяжело, какой бы ни был период в жизни, я обязательно выбиралась с ней в небольшое путешествие. Это была наша неприкосновенная традиция, и благодаря ей Маша увидела чуть ли не весь мир. Например, когда ей было пять лет, я уже потащила ее в Таиланд. Сейчас общий досуг у нас чаще спонтанный: любим ходить в кино, иногда даже на дурацкие мультики, вместе плачем, вместе смеемся, всегда совместно встречаем семейные праздники и ездим на кинофестивали. 

Мария: Обожаю наши праздники на даче! Мама построила потрясающий дом с садом, в котором я души не чаю. С детства люблю посиделки там с маминой компанией. С ее ровесниками всегда весело и интересно, и я никогда не чувствовала, чтобы разница в возрасте как-то нам мешала. Когда была младше, то постоянно тусовалась с мамиными друзьями, я их очень люблю. Признаюсь, только недавно начала общаться со сверстниками.  

О выборе профессии

Алена: Маша долго не могла выбрать профессию, и в десятом классе я уже устроила ей настоящий допрос — это был момент, когда приходилось принимать хоть какое-то решение. Мне самой надо было понять, в какую сторону ее направлять. Тут возник сериал «Кармелита», и я предложила Маше просто попробовать, хотя понимала, что в 16 лет ей будет крайне тяжело. Она поехала на съемки, где работала в две смены, спала по три часа в сутки и босиком бегала по полю при 3 °С. Я очень переживала за нее, но она выдержала. Другой ребенок сказал бы: «Мам, нет, мне плохо и тяжело» — и отказался бы, но не Маша. Тогда она осознала, что наша профессия — это не только цветы и аплодисменты, но и тяжелый труд. И самостоятельно сделала осозанный выбор — это для меня было самым главным.

Мария: В глубине души я мечтала быть актрисой, но считала, что у меня никогда не получится, так что и думать об этом не надо. Я была очень не уверена в себе, мне казалось, что у меня для этого нет никаких способностей, таланта и подходящей внешности, поэтому и не заикалась.

Алена: Внешности у нее нет! Вы посмотрите на эти глаза!

Мария: В детстве я даже на улицу стеснялась выйти, спуститься в метро, где много людей. Мне казалось, что я какая-то кривая, не так иду, все на меня смотрят. Что уж говорить о выходе на сцену...

Алена: Это наша семейная черта, я была точно такая же.

Мария: Когда начала сниматься, появилась какая-то уверенность, что я имею право этим заниматься, и с возрастом и опытом комплексы прошли. Конечно, очень помогла мама, которая меня поддерживала и подталкивала, в нужные моменты говорила: «Давай, иди!»

О критике

Алена: Я старалась никогда не критиковать Машу в том, что касается профессии. Могла делать замечания в других вещах, в которых я, как мне кажется, лучше разбираюсь в силу своего жизненного опыта, но только не в актерстве. Маша была не настолько уверена в себе, чтобы спокойно перенести критику. Когда-то и я была такой. Очень хорошо помню это чувство, когда начинаешь репетировать и думаешь: «Ой, как все плохо». На одной из первых своих репетиций в Театре сатиры я услышала, как Валентин Николаевич Плучек громко сказал про меня жене: «Ох, что-то плохо она сегодня играет!» Все, для меня это был конец света, я дальше не могла ничего делать. Возможно, для кого-то такая ситуация была бы стимулом, но со мной это не работает — мне нужна похвала, чтобы двигаться дальше. Даже сейчас, когда я вроде бы уже много знаю и умею, гордыня не дает спокойно пережить критику.

О школе жизни

Мария: В театральный вуз поступала под чужой фамилией. Как раз заканчивались съемки «Кармелиты», и меня воспринимали как девочку, которая еще ничему не научилась, а уже лезет в кадр. Учиться было сложно, потому что это была школа выживания. Каждый раз, когда я выходила на площадку, слышала одни и те же фразы: «А, три народных артиста в семье, это блат» или «Это сериал».

Алена: Маша росла в любви и защите и с моей стороны, и со стороны окружения, друзей и подруг. И вдруг ее начали ранить, причем незаслуженно. Просто увидели девочку из хорошей семьи, с отличной генетикой, прекрасными родственниками, успешным началом карьеры и неспособностью ответить на удар. За этим было больно наблюдать. Но я никогда не искала для своей дочери легкой жизни: всем бывает тяжело, и это нормально. Была бы она офисным работником, перебирала бы бумажки с 9 до 18, тоже непросто. А так у нас обеих лучшая профессия в мире, потому что это подлинное творчество.

О семейных бьюти-привычках

Алена: Каждое утро начинаю с того, что умываюсь кубиками льда — делаю это всю жизнь. Дальше — маски для лица, также ежедневно. За волосами тоже нужен особый уход, потому что на съемках их очень портят, часто просто сжигают.

Мария: С детства видела, как мама замораживает кубики для умывания, и тоже ими пользуюсь. Я всегда за натуральный уход — например, обожаю смешивать кофе с медом и использовать как скраб. Авторитет в красоте для меня бабушка: в 85 лет кожа у нее лучше, чем у меня, без единой морщинки. Секрет один — она всю жизнь пользуется жирным кремом, например, спермацетовым или ланолиновым. Я их тоже часто использую, особенно зимой. Для волос люблю репейное масло, от него они действительно лучше растут. Коллега из театра посоветовала съедать натощак ложку льняного масла, и я сразу увидела результат — цвет кожи стал другой, более здоровый. А еще я, как и мама, люблю маски для лица и часто у нее их таскаю...

О здоровом образе жизни

Мария: Мама молодец, она следит за питанием и просто мало ест. А я, признаюсь, ем много. Мне кажется, я знаю все диеты на свете, уже столько всего перепробовала, много читала про правильное питание, но все равно постоянно срываюсь. Хотя я очень люблю спорт: раньше бегала каждое утро, делала стойку на руках и была в прекрасной форме. Сейчас пытаюсь вернуться в режим. Какое-то время занималась боксом, люблю плавать, но сердце мое принадлежит йоге — мне кажется, это лучшее, что придумали люди.

Алена: Мне нравится, что Маша всегда в поиске, ищет то, что ей подходит. Я же на своем примере поняла, что правило «не есть после шести» по-настоящему золотое. Если я его соблюдаю, то всегда сбрасываю 2–3 кг. Можно, конечно, съесть огурец, кусок вареной индейки за три часа до сна, ничего страшного. Но стоит вечером пропустить бокал вина — все, это сразу лишние калории. Стараюсь следить за питанием, ограничивать сладкое, фрукты употреблять до четырех часов — в них ведь тоже много сахара. Помню, как, достигнув определенного возраста, плюнула на все ограничения и решила: «Теперь буду есть все, что захочу!» Но быстро поняла, что так это не работает: если не хочу стать бабушкой-старушкой, придется держать себя в форме.
О борьбе с возрастом

Алена: Я не против уколов и ботокса, но мне кажется, что до 30 лет в этом нет необходимости. Чем раньше начинаешь, тем хуже: это быстро засасывает, как наркотик. Передо мной пример моих сверстниц, перекачанных гиалуронкой, — это какие-то люди-матрешки, ну правда! Если колоть ботокс, то надо делать это так, чтобы лицо существовало в мимике, тем более в нашей профессии. Накачанные губы снижают диапазон ролей на порядок, потому что, кроме старых идиоток с Рублевки и городских сумасшедших, тебя никого играть не возьмут. Зачем мне самой отбирать у себя роли?

Мария: Я за естественную красоту. Уверена, что в наше время есть множество способов поддерживать свою внешность в красивом, но естественном виде. Понимаю, что с возрастом могут меняться черты лица, и тут я не против вмешательства, но в ­разумных пределах. Грудь, мне кажется, вообще делать не стоит: какую природа дала, такой пусть и будет. 

Алена: Полностью согласна с Машей. Никогда не обладала пышными формами, но мне это не мешало ни в отношениях с противоположным полом, ни в работе. В театре вообще всегда можно подложить нужный объем. Знаю, что иногда мужчины сами просят возлюбленную «лечь под нож» — в таком случае либо этот мужчина идиот, либо очень закомплексованный человек. Но у меня это всегда вызывает отторжение: любят вообще не за это, не за грудь и не за губы, хотя мужчины существа своеобразные... (Смеется.) Если бы мой возлюбленный попросил меня что-то сделать, я бы спросила: «Ты правда думаешь, что это что-то изменит в наших взаимоотношениях?»

Мария: Вообще, мне кажется, что, если человек внутренне счастлив, он в любом случае будет выглядеть красивым.

О проектах

Мария: Я веду прогноз погоды на «Ю-ТВ», и мне очень нравится. Это возможность попробовать себя немного в другой профессии — может, однажды стану ведущей своей программы! Еще играю в спектакле «Маленькая услуга для большого друга» с Владимиром Зайцевым и Даниилом Спиваковским. О кино пока молчу — боюсь сглазить.

Алена: А я только что отснялась в комедии, где попробовала нехарактерную для себя роль свинарки! Без грима, с грязными ногтями, вставным золотым зубом — такая у меня необычная героиня. Это был очень интересный опыт.