Мы встретились с ней в разгар работ по переустройству загородного дома. На Юле легкое платье — наконец-то первый в июне теплый день! — широкополая шляпа из соломки и открытая улыбка. Даже не верится, что пять минут назад она сурово разговаривала с рабочими: «Иногда приходится быть строгой». Юлия Ковальчук — разная, откровенная, настоящая...
Юля, роль организатора для вас — это необходимость или удовольствие? Я говорю сейчас о Юлии Ковальчук не как о хозяйке дома, а скорее как о бренде, на который работает масса людей…
Ю. К.: Наверное, организаторские задатки — это у меня врожденное и немного приобретенное. В детстве я покоя не давала своим друзьям и подругам, заставляя их участвовать в местных уличных спектаклях и импровизированных показах моды. Могла убедить бедных мальчиков надевать мамины наряды под предлогом, что нам не хватает женских моделей и это важно для общего дела!
Впоследствии я достаточно рано организовала свою первую танцевальную группу — в 16 лет…
Поэтому не буду кокетничать: руководить мне нравится. Другое дело, я терпеть не могу, когда руководство превращается в гнет и самоутверждение за счет подчиненных. Вот это точно не про меня.
Говорят, у хороших организаторов не бывает много друзей…
Ю. К.: Не думаю, что, когда речь идет о друзьях, можно ориентироваться на профессию. Хотя у меня их действительно немного. Настоящих, хороших подруг всего парочка. С годами становится все проблематичнее заводить крепкие знакомства, и те друзья, которые со мной по жизни, — это люди с очень большим сроком выдержки. Почему? Потому что мало встречается людей с похожими интересами и правильными понятиями о дружбе и преданности. И с возрастом доверять новым людям, конечно, становится сложнее: предательство в нашей профессии не редкость, к сожалению.
Но вообще, я не социопат, если мне встречаются люди, которые восхищают, очаровывают с профессиональной точки зрения или просто удивляют своей человечностью, я с удовольствием сама иду на общение.
По поводу социопатии: прочитала у кого-то из психологов, что любовь к шляпам — это как раз выражение желания закрыться от мира. А вы и головные уборы, кажется, понятия неразделимые.
Ю. К.: Не буду спорить с психологами. Но я свою любовь к шляпам объяснила бы иными вещами. Дело в том, что в детстве я очень любила костюмированные фильмы. Помню, был такой сериал — «Возвращение в Эдем», женщины там носили огромные широкополые шляпы и выглядели при этом просто роскошно. Я как-то спросила у мамы, почему в нашем городе никто не носит шляпы. Помню, она ответила что-то из серии: «У нас это не очень принято». А я благодаря этому фильму шляпы и полюбила. Мне казалось, что они придают женственность. Даже если речь просто о соломенной шляпке.
Сколько у вас всего шляп сейчас?
Ю. К.: Пятнадцать-двадцать. Самые любимые — соломенные: большая их часть хранится в нашем доме, но есть несколько и в Испании. Они очень легкие и удобные. Например, если утром вылетаешь на гастроли, а на голове полнейший кавардак, нужно просто надеть такую шляпу — и все. Она всегда выглядит элегантно и практично.
Вы часто бываете в Испании, а недавно выпустили клип «Потанцуй», снятый в Барселоне. Насколько испанская Юлия Ковальчук отличается от московской? Сильно ли меняется ваша манера одеваться, вести себя здесь и там?
Ю. К.: Я думаю, что подсознательно что-то меняется, конечно. И дело даже не в одежде, а скорее в поведении. Мой последний клип «Потанцуй» как раз про это. Это история про спонтанную романтическую любовь между молодыми людьми, которые вырвались в Барселону и хулиганят там. Все-таки в силу взросления мы все реже на это способны. Мы уже не решаемся танцевать в общественных местах просто потому, что нам нравится музыка, которая звучит на улице. Стесняемся целоваться на людях. Не разводим костров на пляже, не положено ведь! А клип как раз про то, что в душе нужно оставаться такими вот детьми, влюбленными в жизнь, в музыку, и иногда позволять себе немного шалить. На самом деле это можно делать в любом возрасте. Мы выбрали Барселону, потому что этот город максимально подходит для таких опытов. Люди здесь более расслабленны, готовы к приключениям, артистичны. Мы, кстати, даже сняли в клипе простых горожан. Например, на общественной скейт-площадке ребята сами залезали к нам в кадр и танцевали. И это было так естественно и гармонично.
У вас очень сексапильный партнер по клипу, кто это?
Ю. К.: Виктор — достаточно известный в Испании молодой человек. Он модель, в свое время был лицом компании H&M. И надо отдать ему должное — настоящий профи. Для такой истории, как у нас, невероятно важно, чтобы между партнерами, а тем более незнакомыми людьми, в процессе съемок появился огонек, правильная энергия. Заставить поверить в историю отношений в четырехминутном видео была наша основная задача.
На месте вашего мужа я бы приревновала к такому партнеру…
Ю. К.: К счастью, Алексей достаточно мудрый человек, чтобы не позволять себе этого… К тому же он прекрасно знает, как устроен наш бизнес, в этом смысле счастье, что мы работаем в одной сфере.
Секрет успеха вашего брака — в общих интересах?
Ю. К.: Не только. Леша невероятно глубокий мужчина. Мне с ним безумно интересно. Наша совместная жизнь для меня в эмоциональном смысле по-настоящему саморазвитие. Помню, какой я была до знакомства с ним. И понимаю, как сильно меняюсь, и мне нравится направление, в котором происходят эти перемены. В то же время мои метаморфозы откликаются и в Леше, он тоже меняется… Конечно, особый кайф — то, что мы можем совершенствоваться не только в нашей личной жизни, но и в творческой, музыкальной. Это дополнительный бонус — работать в одной сфере. Я бы сказала, что для меня супружество — главная духовная практика. Все остальное – вспомогательные инструменты.
А что это за инструменты?
Ю. К.: Например, сейчас я занялась йогой Айенгара… Увлеклась этой темой не поверхностно и вынужденно, как в институте, а осознанно и вдумчиво. Стараюсь приблизиться к искусству медитации. Именно искусству, потому что это сложный процесс. Пока умение отключать мозги для меня невероятная роскошь. Я как-то задумалась и пришла к выводу, что за последнее время мне только дважды удавалось хотя бы полчаса не думать о работе. Первый раз это было, когда я съезжала на горных лыжах с очень серьезного склона, в тот момент в голове вообще ничего не было, кроме мысли о самосохранении и о том, как контролировать ситуацию. А во второй раз это случилось совсем недавно, когда мы с мамой были в Испании и в какой-то момент поймали себя на том, что просто молча сидим на лавочке и смотрим на море, погрузившись в его глубину, цвета, необъятность. Отключаться очень сложно. Если бы мы умели это делать, были бы все счастливыми.
И здоровыми!
Ю. К.: Абсолютно точно. Все мы знаем, что болезни от нервов и переживаний. Знакомые рассказали мне историю об одной девушке, которой поставили серьезный онкологический диагноз. Врачи ей откровенно сказали: ситуация непростая, шансов мало. Она сгорела за два месяца. А когда после ее смерти сделали вскрытие, оказалось, никакого рака у нее не было. Врачебная ошибка! Вот это самовнушение, уверенность, что она умирает и ничего нельзя поделать, довели ее до такого состояния. Представляете?
Да уж! Юля, давайте в таком случае говорить и думать о хорошем. Вы много рассказываете о том, какая вы жена. А какая вы дочь?
Ю. К.: Правильнее было бы спросить об этом моих родителей. Но скажу, что чувствую: я безмерно любящая дочь, в чем-то даже фанатично. Жизнь моей семьи всегда была скромной, без излишеств, и я видела, сколь многого родители были лишены или как часто жертвовали чем-то во имя улыбок своих дочерей. Поэтому для меня сейчас огромное удовольствие помогать им, открывать весь мир, о котором в советские годы они могли только мечтать, радовать маленькими, но очень долгожданными подарочками. Когда вдруг мама или папа начинает говорить: «Оказывается, в 60 лет жизнь только начинается!» — любой нормальный ребенок будет чувствовать невероятный прилив радости. К счастью, у меня еще и очень благодарные родители, потому что, к сожалению, у многих к старости они становятся дико эгоистичными и нечуткими. И все попытки детей сделать им что-то приятное расценивают совершенно иначе. Конечно, я не берусь кого-то судить, просто в очередной раз убеждаюсь, какие мои — чудесные.
А кризисы подростковые у вас были?
Ю. К.: Ничего серьезного не могу вспомнить. Я не шантажировала родителей, не уходила из дома, заставляя их нервничать... Конечно, разногласия случались, но мы их как-то мягко и безболезненно преодолевали.
Чего не хватало Юле Ковальчук из «Блестящих» по сравнению с вами нынешней?
Ю. К.: Иногда мне недоставало чувства вкуса, наверное. Я никогда не красила волосы в красный или зеленый, не наводила безумные стрелки. Но иногда, глядя на фотографии десяти-пятнадцатилетней давности, которые всплывают сейчас в Интернете, порой вижу странную юношескую безвкусицу. А еще той Юле не хватало терпения. Это могут подтвердить все мои друзья: 15 лет назад я постоянно боролась за справедливость и, поддаваясь юношескому максимализму, влезала туда, куда меня никто не звал.
К чему вы больше прислушиваетесь, когда принимаете решения, — к разуму или к интуиции?
Ю. К.: Я достаточно интуитивный человек и много чего в своей жизни делала именно благодаря тому, что моя интуиция мне подсказывала интересные, нестандартные решения.
Например?
Ю. К.: Допустим, принять участие в экстремальных шоу — «Ледниковом периоде» и «Последнем герое». Это было для меня достаточно импульсивно. Разум кричал: не делай этого! А интуитивно я, видимо, всегда хотела чего-то подобного, и вот судьба предоставила мне такую возможность. И я счастлива, что так случилось. «Последний герой», например, вообще стал для меня очень знаковым, потому что я тогда только ушла из группы «Блестящие» и для многих людей этот проект оказался знакомством со мной как с самостоятельной личностью и артистом. Если бы тогда я не послушала свою безумную интуицию, неизвестно, как в дальнейшем сложилась бы моя судьба.
«Последний герой» сильно изменил вас как личность?
Ю. К.: Чрезвычайно! Оказалось, это одно из лучших мест для саморазвития. Я вышла из проекта в тысячу раз сильнее. С умением сдерживаться, молчать, терпеть, не бояться, не плакать, когда сложно. Но чтобы получить такой эффект, нужно было пробыть на проекте все 40 дней, пройти все стадии — от интереса до апатии, от голода до кайфа от самой простой еды. От материального до духовного.
Опыт голода повлиял на ваши принципы в питании?
Ю. К.: Я бы не сказала. Я всегда была за сбалансированное питание. Единственная диета, которой я придерживалась однажды, было раздельное питание. И то его мне назначили по медицинским показаниям — были проблемы с пищеварением. Есть список продуктов, которые я не употребляю, но не потому что это вредно, а потому что они мне не нравятся. Это лук, чеснок, перец, редис. Я вообще не люблю острую кухню. Мои друзья смеются, потому что, даже приходя в восточный ресторан, я шокирую официантов, прося приготовить мне то же самое, только не острое.
А сами готовить любите?
Ю. К.: Обожаю. Очень люблю немного изменять рецепты, добавлять что-то интересное. Недавно научилась делать безе. Уверена, любая девочка меня поддержит: кулинария — это тоже искусство и полет для творчества.
А за ресторанными трендами следите?
Ю. К.: Конечно, я знаю имена Гордона Рамзи, Джейми Оливера, представляю, кому из знаменитых московских шефов вроде бы можно доверять. Но в последнее время меня привлекают не столько знаменитые рестораны, сколько маленькие заведения, которые в большом количестве сейчас открываются в Москве. Многие из них составят конкуренцию знаменитым ресторанам, а некоторые даже вкуснее и уютнее.
Если не диетами, то как поддерживаете форму?
Ю. К.: Люблю ходьбу — всегда и везде. Если нет возможности заехать в фитнес-зал и походить на тренажерах, просто делаю это на улице. Гуляю по поселку как минимум час в день, это где-то 8000–10 000 шагов. Плаваю. Не просто барахтаюсь, а действительно проплываю большие расстояния. Плюс в фитнес-зале у меня есть несколько комплексов упражнений, связанных с прессом, ягодицами, руками и ногами. Но я занимаюсь в меру. Не люблю на тренировках убиваться так, чтобы потом не вставать двое суток. К тому же я из тех людей, которые с удовольствием позанимаются и дома. Мне не лень вдруг вскочить с дивана и потратить 30–40 минут на то, чтобы проделать свой комплекс в комфортных условиях, никуда не выезжая.
Вам не нужно, чтобы кто-то стоял над душой и контролировал вас?
Ю. К.: Нет, не нужно. Так я заниматься не смогу.
Что для вас главные составляющие счастья?
Ю. К.: Здоровье — мое и близких. Любимый муж, свобода и работа мечты.
А молодость?
Ю. К.: Молодость — она в душе. И это невероятно отражается на внешнем облике.
Ее можно поддерживать благодаря пластической хирургии…
Ю. К.: По поводу пластики у меня нет однозначного мнения. Я понимаю, что любая женщина желает оставаться молодой максимально долго, все мы хотим нравиться мужчинам. Но есть один нюанс, который меня волнует. В нашей стране многим женщинам, как мне кажется, недостает чувства вкуса и меры. Если у нас идут делать пластику, то меняются до неузнаваемости. Превращаются в однотипных кукол. Если присмотреться, можно даже сказать, какой доктор делал операцию. С такой пластикой я, конечно, не могу согласиться. Но если мы говорим о корректном, незаметном вмешательстве или о серьезной проблеме, которую решить можно только хирургически, то почему бы и нет? Правда, сама я пока даже инъекции делать не решаюсь.
Почему?
Ю. К.: Очень этого боюсь, так как наблюдала много неудачных опытов. Даже минимальные синячки на лице или кровоподтеки — для меня это катастрофа, я вообще представить себе не могу, как девочки на это идут. Пока мне удается справляться массажем лица и масками — увлажняющими, питательными, антистрессовыми. Я люблю уход, не ленюсь нанести маску дома, когда появляется свободная минутка, и с удовольствием хожу к косметологу, которого знаю уже много лет.
Что вам помогает сохранять оптимизм?
Ю. К.: Периоды уныния бывают у всех, мы ведь живые люди, иногда просто солнца не хватает — и тебе грустно. Если такое случается, меня сильно отрезвляет одна мысль.
Миллионам людей живется гораздо хуже, чем мне. В тысячу раз хуже. Люди живут в тяжелых условиях, и многие из них не теряют оптимизма. Если я буду расстраиваться по своим смешным проблемам, это будет просто кощунством по отношению к ним и неблагодарностью перед Богом. Это моментально возвращает на землю и заставляет по-настоящему ценить жизнь.
